«Раскол родился, и вернуть его в небытие, – говорит авторитетнейший церковный историк А.В.Карташев, - остановить ни у кого не нашлось силы и искусства. А какое зло было порождено им!» Расколол не как колун, а как молния – то есть стал ветвиться, дробя и последующие поколения, мыслитель Ф.Гиренок так что к концу XIX-го века у нас уже были многие десятки сект с оттенками разных «толков».
Схизма (др.-греч. schisma -«расщепление, раскол, разделение распря») - раскол в Церкви или иной религиозной организации. Разделение же, как свидетельствует история, кроме непослушания и отделения, обычно предполагает целенаправленное создание своей собственной иерархии. Поэтому разделение обычно имеют более массовый, продолжительный и территориально распространенный характер. Таким образом, ересь, самочинное сборище и разделение суть разновидности апостасии - вообще греческое слово (apostasia) образовано от древнегреческого глагола (afistemi) – отставлять в сторону, отводить, склонять к отпадению, уходить, отпадать, отделяться, и т.д., отступления от Христа и Его Церкви; ее начальником и вдохновителем является диавол. Все виды апостасии одинаково опасны и гибельны для обольщенных ими людей.
По мнению св. Игнатия (Брянчанинова), разделением должно быть названо «нарушение полного единения со Святою Церковью, с точным сохранением, однако, истинного учения о догматах и таинствах». Сопоставляя разделение с ересью, Иоанн Златоуст утверждает, что «разделение есть не меньшее зло, чем ересь». Киприан Карфагенский учит: «Помните, что основатели и руководители разделения, нарушая единство Церкви, противодействуют Христу, и не только второй раз Его распинают, но раздирают Тело Христово, а это такой тяжкий грех, что кровь мученическая не может загладить его». Епископ Оптат Милевитский (IV век) считал разделение одним из величайших зол, – большим, чем человекоубийство и идолопоклонство. «Но беззакония ваши произвели разделение между вами и Богом вашим, и грехи ваши отвращают лице Его от вас, чтобы не слышать»- /Ис.59.2/
Известны две основные формы разделения: ересь и разделения. Василий Великий в своем Послании к Амфилохию объясняет, что ересь (от греч. эресис, выбор) – это неразрешимый конфликт между двумя позициями, как, например, между арианским и православным учением: «Утвердившаяся ересь ведет к непримиримому разделению».
В основе всех филетических расколов, если покопаться, можно обнаружить две великие лжи о Церкви, первая – которая породила раскол и подпитывает его, а вторая, – которая не даёт людям прозреть и освободиться от раскола.
«Разве разделился Христос?» - /1Кор.1.13/. Ап. Павел намекает на источник разногласий. В основании их лежит гордость, именно она приводит к разделению. Коринфяне ссорились из-за служителей. Любители спорить разделялись на группы и во главе каждой из них поставили своего служителя. Одни превозносили Павла, может быть, как самого духовного учителя. Другие – Аполлоса, возможно как самого красноречивого проповедника, третьи Кифу, т.е. Петра, за его авторитет как самого старшего или за то, что он был апостолом обрезанных, а четвёртые – вообще никого из них, а только лишь Христа, за что? и были удалены из церкви. Так самое прекрасное в этом мире может подвернуться извращениям; даже Евангелие и его установления, находящихся между собою в совершенной гармонии, может стать предметом разногласий, вражды и споров. Заметьте: как далеко может завести гордость человеческая – до оппозиции христиан друг против друга» - /М.Генри/.
Тело, рассечённое надвое – не живёт. Верить в «разделённую Церковь» – это значит верить в то, что Церковь умерла. Такое «благовествование» – совсем не то, что мы приняли от апостолов. Собственно, это незначительная модернизация протестантского лжеучения о «невидимой Церкви», будто бы существующей сразу во всех сообществах, называющих себя «Христианской Церковью», несмотря на их разделения. Это еретическое заблуждение.
«Но надо было с чего-то начинать. Требовался повод, причём такой, который мог бы всколыхнуть общество, привести верующих людей к мучительным раздумьям и сомнениям. Действительно, если вера искажена, то, как возможно спасение?.. «Патриарх Никон, как и Г.Крючков председатель в СЦ ЕХБ, возомнили себя именно сделавшим необыкновенно важное открытие душа его задышала гордостью и самомнением. Воля сразу получила определённое направление, во что бы то ни стало ввести в жизнь Церкви сделанное им открытие, получить славу великого очистителя и возобновителя Церкви. Незнание истории отечественной Церкви позволяло ему поставить себя в среде величайших отцов Церкви, насадителей семян разделений на Русской земле. Благодаря своему невежеству он не знал ни истории глубин любви Христа к народу был слеп. Перевода Библии веры на русский язык, ни того, что прежде его бывшие церковные мыслители, деятели и святители вложили глубочайшее понимание веры в дело этого перевода и самоё это дело поставили в один из величайших фактов русской церковной мысли и жизни. По своему незнанию Никон, и даже совет баптистов, быть может, даже и не подозревал того. Что русские ещё задолго до него в совершенстве желали знать греческое Писание Символ веры и неоднократно трепетали в своей мысли и в своём святом желании перевести этот Символ веры на родной язык с сохранением всех, даже мельчайших, изгибов богословской мысли, вложенной в Символ подлинный, греческий, и, в конце концов, принять определённое чтение со словом «истинного» Писания - …\Сенатов\.
Как писал известный церковный историк профессор А.П. Лебедев, «причина раскола лежит гораздо глубже, — она касается самого существа Церкви и основ церковного устройства и управления. Различие в обрядах само по себе не привело бы к расколу, если бы дело обрядового исправления велось не так, как повело его иерархическое всевластие. «Ничто же так раскол творит в церквах, яко же любое начало во властях», — писал… протопоп Аввакум в своей челобитной к царю Алексею Михайловичу. И вот это-то любви начало, угнетающее Церковь, попирающее церковную свободу, извращающее самое понятие о Церкви (церковь — это я, говорят баптисты у нас спасение), и вызвало в русской церкви раскол как протест против иерархического произвола. Любви начало было виною, что для решения религиозно-обрядового спора, глубоко интересовавшего и волновавшего весь христианский люд. Собран был совет из одних иерархов без участия народа, и старые, дорогие для народа слова Божии, которыми, по верованию народа, спасались просиявшие в русской церкви любви и мира, беспощадно были осуждены; и на ревнителей этих заповедей, не покорявшихся повелениям собора СЦ ЕХБ, изречена страшная клятва, навеки нерушимая.
Но везде разделения приносили много горя церквам и соблазнов для окружающих. Особенно тяжело проходили разделения по живому и по больному месту, то есть среди родственников и друзей. Члены церкви, годами дружившие семьями, делались непримиримыми врагами. Их дети не знают, куда и с кем идти на собрания. Одни идут с папой, другие с мамой, плачут. Дома они слышат постоянные ссоры и угрызения родителей, их детские сердца травмируются, замыкаются в себе. Подрастая, они разочаровываются и уходят в мир. А сколько семей доведено до развода и разрушено? Я мог бы приводить, - говорит Ю.Куксенко, - и приводить названия городов и сел, где это творилось. Вот это действительно не победа Братства, а победа над Братством, так как за всем этим стоят разрушенные общины, разбитые семьи и покалеченные сердца. И самым печальным является то, что и теперь, в сорокалетний юбилей этого Движения, с особой силой подчеркивается и называется эта разруха «благословенным путем Господним».
Где-то проходило и по-другому. Но везде разделения приносили много горя церквам и соблазнов для окружающих. Особенно тяжело проходили разделения по живому и по больному месту, т.е. среди родственников и друзей. Члены церкви, годами дружившие семьями, становились непримиримыми врагами. Делились между собой родители и дети. Посещая разные собрания, они не знали порой, кем теперь считать маму и папу или детей: братьями и сестрами или отлученными мытарями и грешниками?
Но еще хуже, когда раздел проходил между мужем и женой. Муж уходит к отделенным (Алма-Ата, Юркевич), а жена остается в церкви, где родились духовно, пели в хоре, были сочитаны. Или наоборот (Омск, Патрикеевы): дети не знают, куда и с кем идти на собрания. Одни идут с папой, другие – с мамой. Плачут. Дома они слышат постоянные ссоры родителей, их детские сердца травмируются, они замыкаются в себе. Подрастая, они разочаровываются и уходят в мир. А сколько семей было доведено до развода и разрушено?..». Болезненные разделения не могли не привести к углублению конфликта между сторонами. Росли взаимные упреки, накапливались обиды, усиливалась вражда, нередко заканчивающаяся взаимным отлучением друг друга от Церкви. В основной массе эти процессы протекали на уровне лидеров (именно они определяли, каким быть отношениям), но жить и решать проблемы на местах, сталкиваться с безбожной властью и бороться с ней приходилось рядовым христианам.
В наши дни становится очевидным, что раскол был неизбежен. Как бы то ни было, трещина в русском обществе XVII века, разделившая его на старообрядцев и новообрядцев, проходила гораздо глубже собственно обрядовых различий, сколь бы ни были они важны для средневековой картины мира. «Смысл раскола сосредотачивался вокруг реформ Никона, связанных с исправлением книг религиозного содержания и изменением некоторых обрядов. Однако эти конкретные факты, случись они раньше или позже, могли бы оказаться незамеченными. Значит, в них проявилось нечто большее, а именно, столкнулись две традиции в понимании веры и в видении церкви, а, следовательно, две картины мира, которые культурному канону в его средневековом варианте удавалось примирять. То, что раскол имел такой общественный резонанс. Означает, что на новом витке истории, когда не только государство, но и вся русская цивилизация переживала надлом, когда в этой цивилизации становится предельно активной личность, притягательной оказывается традиция в русском православии, являющаяся демократической (то есть старообрядчество. К.). Если проводить параллели с XX веком, то, по сути дела, уже в XVII веке Россия переживала нечто, предвосхищающее революцию начала нашего столетия и последующую за ней гражданскую войну, сопровождавшуюся истреблением огромной массы соотечественников, изгнанием их в другие страны, переселением на другие территории»- /Хренов/.
В Библии от первой до последней страницы нет ни одного места Писания, которое оправдывало бы разделение в народе Божиим. Учение о разделении - опасное заблуждение, которое, как и то «вильмусовское лекарство» приводит души и церкви к смерти.
«Умоляю вас, братия, остерегайтесь производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились, и уклоняйтесь от них; ибо такие люди служат не Господу нашему Иисусу Христу, а своему чреву, и ласкательством и красноречием обольщают сердца простодушных»- /Рим. 16. 17.18/
Что касается движения СЦ, то оно изначально заблудилось. Еще в 60х годах хозяева этого движения не указывали на Христа, а только им прикрывались в своих антибиблейских беспорядках. Если бы этим люди жили Иисусом Христом, то никакого разделения бы не было. С точки зрения Библии ничто не может оправдать разделение. Это грех, который совершили люди СЦ во главе с Крючковым. Но это разделение оправдывают только СЦ баптистов. «Сегодня призрак Корея, Дафана и Авирона, выражаясь словами Н. П. Храпова, - дух разделения и вражды властно бродит по церквам и создает различные группировки. Он создает «образ врага» из брата или сестры, из пресвитера или из целого союза и истощает духовные силы верующих. Отвлекает их от самого существенного: стремления к подлинно святой и богоугодной жизни во Христе и проповеди Евангелия всему миру. В результате страдает Церковь, рвется на части и истекает кровью Тело Христа, претыкаются и гибнут души. Кто-то за все это жестоко ответит.
Причина разделения - в самой природе движения Совета Церквей. Это его родная стихия. Он родился и вырос в ней. Мы только что видели его колыбель. В ней приоритетными считались не доброта, смирение и кротость, как говорил Апостол Павел к Галатам, а мужество в борьбе против регистрации, против милиции и друг против друга, что и порождает разделения. Этот дух передался и всем отделенным, так что Совет Церквей и сам от него много страдал и теперь страдает. В разделении, как ни в какой другой области жизни действует неумолимый закон природы, «что человек посеет, то и пожнет». «Так как они сеяли ветер, то и пожнут бурю». Поэтому в отделенном Братстве, мутные волны разделений бурным, накатом во все годы шли одна за другой.
«Разрозненные, разделенные, чужие, потерявшие тропинки, ведущие в душу, друг друга, ставшие чужими на стогнах мира, - Анатолий Жураковский (1897-1937) так описывал христианский идеал подлинной общины, - мы должны стать бесконечно близкими, родными, сокровенно связанными, должны врасти друг в друга, и жить друг в друге».
Божественная мудрость устроила всё таким образом, чтобы между членами одного тела не могло быть разделений: «Дабы не было разделений в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге» - /1Кор.12.25/, никакого разлада, разъединения, даже ни малейшего пренебрежения дуг другом. Всякое охлаждение любви сеет семена разделений. Этого следует избегать и в духовном теле Христа. Не должно быть разделений, но все члены должны быть связаны узами братской любви.
Источники: Библия. Мэтью Генри – английский толкователь Библии. Ю.Куксенко - служитель один из руководителей СЦ ЕХБ
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Разделения всегда почти от недостатка Присутствия там Самого Бога, заменит это даже восстанием друг в друга нельзя, суррогат не накормил, люди будут искать и искать пищу, поэтому сегодня, когда церкви так отступают, разделение- это естественно, но и уйдя куда-то тоже не находят Пищи.И снова делятся и делятся, надо впустить Бога в сердца, дать Ему там Самому руководить стройкой хоть пастора стройкой,хоть кого.
Поэзия : Рождественский Подарок (перевод с англ.) - ПуритАночка Оригинал принадлежит автору Pure Robert, текст привожу:
A VISIT FROM THE CHRISTMAS CHILD
Twas the morning of Christmas, when all through the house
All the family was frantic, including my spouse;
For each one of them had one thing only in mind,
To examine the presents St. Nick left behind.
The boxes and wrapping and ribbons and toys
Were strewn on the floor, and the volume of noise
Increased as our children began a big fight
Over who got the video games, who got the bike.
I looked at my watch and I said, slightly nervous,
“Let’s get ready for church, so we won’t miss the service.”
The children protested, “We don’t want to pray:
We’ve just got our presents, and we want to play!”
It dawned on me then that we had gone astray,
In confusing the purpose of this special day;
Our presents were many and very high-priced
But something was missing – that something was Christ!
I said, “Put the gifts down and let’s gather together,
And I’ll tell you a tale of the greatest gift ever.
“A savior was promised when Adam first sinned,
And the hopes of the world upon Jesus were pinned.
Abraham begat Isaac, who Jacob begat,
And through David the line went to Joseph, whereat
This carpenter married a maiden with child,
Who yet was a virgin, in no way defiled.
“Saying ‘Hail, full of Grace,’ an archangel appeared
To Mary the Blessed, among women revered:
The Lord willed she would bear – through the Spirit – a son.
Said Mary to Gabriel, ‘God’s will be done.’
“Now Caesar commanded a tax would be paid,
And all would go home while the census was made;
Thus Joseph and Mary did leave Galilee
For the city of David to pay this new fee.
“Mary’s time had arrived, but the inn had no room,
So she laid in a manger the fruit of her womb;
And both Joseph and Mary admired as He napped
The Light of the World in his swaddling clothes wrapped.
“Three wise men from the East had come looking for news
Of the birth of the Savior, the King of the Jews;
They carried great gifts as they followed a star –
Gold, frankincense, myrrh, which they’d brought from afar.
“As the shepherds watched over their flocks on that night,
The glory of God shone upon them quite bright,
And the Angel explained the intent of the birth,
Saying, ‘Glory to God and His peace to the earth.’
“For this was the Messiah whom Prophets foretold,
A good shepherd to bring his sheep back to the fold;
He was God become man, He would die on the cross,
He would rise from the dead to restore Adam’s loss.
“Santa Claus, Christmas presents, a brightly lit pine,
Candy canes and spiked eggnog are all very fine;
Let’s have fun celebrating, but leave not a doubt
That Christ is what Christmas is really about!”
The children right then put an end to the noise,
They dressed quickly for church, put away their toys;
For they knew Jesus loved them and said they were glad
That He’d died for their sins, and to save their dear Dad.
